Скульптура стиха
Известно, что чем ярче и самобытнее талант, тем больше препятствий встречает он на своём пути.
Рафаэль Арутюньян – теперь уже известный эстонский художник. «Теперь» я говорю потому, что раньше, во времена занятий живописью, графикой и скульптурой, он испытывал яростное сопротивление со стороны коллег. «Ни с кем не считается. На нас не ориентируется. Не сидит с нами на посиделках», – так они говорили о Рафаэле. И потребовалось не одно десятилетие, пока те же коллеги поняли, что рядом с ними живёт и трудится не просто гордый человек с независимым характером, а самобытный талант.
Сегодня всё повторяется снова. Но теперь – с поэзией Арутюньяна. «Да он замечательный скульптор, но не поэт. Ему лучше остановиться на мемуарах», – говорят все те же скептики, намекая на недавно изданную им книгу «Воспоминание одного человека». Может быть, эти скептики забыли, что талант – многогранен. Если у человека хорошо получается одно дело, то с большой долей вероятности он добьется успеха и в другом. Выход поэтической книги Рафаэля Арутюньяна «Сто стихов», вызвавшей столь неоднозначную реакцию коллег по перу, лишний раз доказывает, что художник вправе выражать себя любыми доступными ему средствами. Поэтические пробы Арутюняна – это лишь дополнение к его скульптуре, живописи и графике.
Да и сам Рафаэль не считает себя поэтом. В своих стихах он не раз об этом говорит: «… Я не поэт, ни в ямбы, ни в хореи не играю, а просто выгребаю жизни гниль и грязь». Он как-то заметил, что «пишет не столько рукой, сколько сердцем». Впрочем, у него и не могло быть иначе. Тем более, что сборник посвящен светлой памяти жены Ирины. Именно ее уход и подтолкнул уже известного художника на написание этой серии стихов.
Книга «Сто стихов» – не только дань большой настоящей любви. Это еще и размышление о жизни, о нас самих. Автор то смеется над собой, называя себя «пеньком», то сомневается в себе: «… бессмыслен труд мой, иль полезен он, тебе лишь, Время, разрешить мои сомненья»… Эта книга сродни скульптуре, которую десятилетиями ваял автор-скульптор, а теперь, уже автор-поэт, вырубает слова на бумаге, показывая нам, как выстраивается мысль художника и из чего складываются стихи.
И еще одно существенное замечание: эта книга – своеобразный альбом, в котором собраны иллюстрации некоторых работ Арутюньяна. У читателя есть редкая возможность через стихи понять, что именно подтолкнуло мастера взять в руки кусок мрамора или дерева, глины или металла, чтобы потом сделать то, что будет называться скульптурой. Скульптурой стиха.
Павел Макаров